Свет. Испытание Добром? - Страница 19

Кальпурций Тиилл с сомнением покачал головой:

– Да, это, конечно, хорошо. Но ты некромантией все-таки не злоупотребляй, не стоит. Она тебя не доведет до добра.

– Да я вообще ее употреблять не собираюсь. Ну, попробовал один раз, забавы ради, подумаешь! Больше не буду никогда. Хочешь, поклянусь? – На самом деле он больше чем кто-либо другой понимал, что с такими «забавами» шутки плохи.

– Хочу, – подтвердил Кальпурций.

Но тут вдруг раздался обиженный до слез голосок Лизхен:

– Ой! А как же я?!

– В смысле?! Что – ты?

Так уж устроена была бедная вдовушка, что не всегда умела с первого раза четко выразить мысль, требовались дополнительные вопросы.

Лизхен взглянула на своего кавалера с осуждением, типа такой ученый, а самых простых вещей не понимает.

– Милый, ну разве не ясно? Сам подумай: мало ли какая беда может случиться в дороге? Вот нападут вдруг злые разбойники с ножиками, чик – и отрубят мне пальчик, а то и всю руку целиком… – Она зажмурилась, представив этакий ужас. – И что же мне, век калекой ходить из-за того, что ты клятву дал? Чужому дядьке помог, а мне откажешь? Я ведь тоже без пальцев шить не смогу, что ж мне, по миру идти? – Вдовушка усвоила, чем можно разжалобить «милого».

– Ах ты, дурочка моя! – Печально вздохнув, маг чмокнул белошвейку в теплый затылок. – Ну не стану клясться, не стану. Не плачь.

– А я знаете, о чем думаю? – вымолвил Йорген, задумчиво теребя рыжий локон, крашенный вольтурнейской хной. – Как бы не вышла тому дядьке наша помощь боком, не спалили бы его соплеменники за то, что позволил свершить над собой колдовство.

Но начинающий некромант не собирался переживать из-за такой малости.

– Не бери в голову. Отговорится как-нибудь. Распознать факт колдовства способен только колдун, а их в селе явно не осталось.

– Да, но все видели, что рука у него была отрублена, а теперь на своем месте сидит. Как такое возможно без вмешательства тайных сил?.. Хотя… Я бы на его месте сослался на Дев Небесных. Дескать, молился усердно и страстно, и те снизошли, явили чудо. И пусть бы кто посмел возразить. Я бы сразу его на место поставил: «Ага! Не веруешь в целительную силу Небес? На костер тебя, грешник, в огонь!» Надеюсь, нашему болвану хватит ума так поступить.

Кальпурций Тиилл подавил вздох. Он был абсолютно убежден, что не хватит, и поспешил сменить тему, чтобы друга Йоргена не расстраивать:

– Скажи нам, Легивар, откуда же ты узнал, что жители села сожгли ведьму, что была она стара, что занималась знахарством и принимала роды? Неужели ты столь глубоко продвинулся в постижении тайных наук, что и в чужой разум научился заглядывать?

Маг на это руками развел:

– Увы! В отличие от супруги твоей и этого юного несносного субъекта, – он кивнул на растянувшегося на травке Йоргена, – я хитрого искусства мыслечтения пока не постиг даже в самой малой мере, чужой разум от меня полностью сокрыт…

Тут Легивар хихикнул. Маг давно заметил, что, пообщавшись какое-то время с уроженцем Силонии, большим любителем красивого слова, они и сами невольно начинают изъясняться излишне цветисто. Он обещал себе больше не попадаться на эту удочку и все-таки снова попался.

– Все много проще. Без своего колдуна и повитухи не может обойтись ни одно село, но те, что победнее, предпочитают нанять знахарку. Чтобы умела всего понемногу: и роды принять, и темную тварь отвадить, и порчу навести. Кое-как, зато дешево, только за стол. Их же, чародеев сельских, содержат всем селом – кормят по очереди, как пастухов. Разве молодая, образованная ведьма согласится на такие условия в наше трудное время? Старухи только, что всю жизнь в этом селе прожили и колдовству у собственных бабок учились… Так что никаких тайных способностей, друг мой Кальпурций, всего лишь знание жизни. Что село бедное, я заметил издали: нет ни одного каменного дома, все крыши крыты тростником – не черепицей, сараи покосились. Вот и сделал верный вывод, и прямо в точку попал! Эффектно вышло, да? – Легивар никогда не стеснялся самого себя похвалить, ложная скромность была ему чужда… и не только ложная, пожалуй.

К счастью, в тот день ему больше не пришлось демонстрировать чудеса прозорливости. Йорген обращался со своей юбкой осторожно, и неурядиц больше не возникало до самого вечера.

Но вечер имеет обыкновение сменяться ночью. А ночь не сулит ничего доброго путнику, особенно если застигает его в землях, изобилующих человеческими поселениями и человеческими же кладбищами. Такую ночь лучше проводить под крышей. Но над уровнем уютных черепичных крыш каждого из трех последних сел возвышался, резко вырисовываясь на фоне малинового заката, обвитый спиралью шпиль.

Постов на дорогах больше не было, расползлись по домам грозные стражи, ловцы грешных душ. А то, не ровен час, самих поймают на зуб да отправят души праведные прежде времени в дивный Регендал. Ушла Тьма, а с нею вместе исчезли жуткие клары, коварные ратфангеры с дудочками, маленькие кровососы-зойги, неповоротливые безмозглые гифты и множество других тварей, коим и названия нет. Но шторбы, вервольфы да злые гайсты – эти никуда не делись, разве что присмирели чуток, совсем уж к жилью не лезут. Были они всегда, еще задолго до Тьмы, и будут до тех пор, пока есть на земле злое колдовство, пока не снизошел на нее спасительный Свет. Так что лучше не рисковать понапрасну, есть у нас и на этом свете дела. В дому – оно надежнее…

– А я вот думаю все, думаю… – тихо ворковала Лизхен, уютно устроившись калачиком под боком у «милого» своего.